Любовь - это дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парных связей
05.03.2013 в 22:44
Пишет Итиль Тёмная:Гуманитарии практически не берутся рассуждать о не своих сферах, в то время как негуманитариев хлебом не корми порассуждать о гуманитарном.
URL записиХоливорчик
В принципе, разрыв высшей и средней школы является давней песней, на любом факультете любого вуза вам расскажут грустную жалобу про то, что в школе не учат тому предмету, который этим предметом называется. Ну, мол, школьная физика это и не физика сегодняшнего дня вовсе, и химия это не та химия, что должна бы быть, и математика плохая и негодная, и география одно название.
Но, даже на негодных и отсталых школьных курсах, человек всё равно приобретает некое знание о методологии предмета. Скажем, посмотрев в микроскоп на срез луковицы, он воочию убеждается в структуре клетки. На опытах с вакуумом и электричеством постигает экспериментальный подход. Выпаривание соли из раствора ну и так далее. Счётные палочки, наконец, и задачи про яблоки и километры в час.
То есть, даже не продолжая после школы своего образования в вузе, гражданин в принципе примерно понимает, чем занимается химия или зачем нужна математика, откуда там что берётся и как чего во что и откуда.
И тут наступает небольшая образовательная проблема: окончательно абстрактное мышление у человека формируется только к 14-15 годам. Что примерно соответствует выпускным классам неполной средней школы. Что, кстати, было одной из причин советской реформы, преобразовавшей 10-летнее образование в 11-летнее (и одной из причин, по которой гимназическое образование начиналось с 9 лет, а с 13 разделялось на «классическое» и «реальное» — и всего занимало от 6 до 8 лет). То есть, финальное закрепление полученных сведений на уровне базового знания об устройстве мира занимает, в лучшем случае, 2-3, а, в общем случае, 1-2 года из 11.
Падающая в вакууме дробинка, плавающий и горящий кусок металла, а также счётные палочки и абак имеют место быть, и наложить их на более сложный уровень познания вполне возможно: надо только перевести это знание на более сложную почву. Не сильно сложнее, чем предыдущую, что и становится предметом сокрушения вузовских преподавателей, которые методику преподавания даже если и сдавали, то забыли давно, а то и вовсе не изучали. Но — это делается.
Итогом этого является то, что с «естественными» и «точными» науками сознание выпускника худо-бедно знакомо. А вот с «гуманитарными» происходит небольшая панимаешь загогулина.
Основными гуманитарными предметами в школе принято считать языки, историю, литературу и обществоведение (у меня его не было, кстати). Все они базируются на знании, которым оперируют научные дисциплины, и, конечно же, оно само базируется на довольно сильном уровне абстракций. Так вот, когда дело подходит к выпускным классам, то выясняется, что транспортира и микроскопа у этих предметов нет, потому что не может быть. Они изначально начинаются именно с абстракций. Дать школьнику потрогать что-то руками во все предшествующие годы попросту нельзя, всё заканчивается на школьном музее и кассе букв и слогов. История как наука, язык как наука и уж, тем более, литературоведение как наука (не говоря о более сложной детализации) до 15 лет человеческому разуму попросту недоступны в том виде, чтобы изучать их более или менее системно. Да и после времени почти нет, а если начинается простое натаскивание к ЕГЭ, то и совсем нет.
Какой-то минимум, конечно, начиная с 7 класса программой предусмотрен. Но этого, во-первых, мало, во-вторых, не проверяется в контрольных (значит, можно дать вскользь), в-третьих, совершенно не бьётся с подходом в параллельных курсах, в-четвёртых, развитие в этом возрасте у всех очень разное, кому-то ещё рановато, на фоне того, что в целом-то начинать серьёзно изучать уже и поздновато.
Большую часть школьного времени история на самом деле является рассказами по истории (что отражено и в названии учебника), языки — механическим заучиванием правил, литература — комментированным чтением с целью общего ознакомления (примерно так и в образовательном стандарте записано). Венчает всё это бессмертный жанр школьного сочинения.
Человек, заканчивающий школу, о гуманитарных науках — именно как науках — не знает ничего вообще. Во-первых, в целом узнать было особо неоткуда. Во-вторых, целью советской школы, начиная с 30-х годов, была подготовка к поступлению в технические вузы и техникумы: страна остро нуждалась в инженерах (к 80-м это окончательно переросло в армию общественно-активных катателей карандашей в сотнях бессмысленных НИИ). В этом смысле программы по математике совершенствовались и развивались, на втором месте шли естественные науки, гуманитариям же сгружали идеологический балласт и то, что в царских гимназиях формулировалось как одна из главных целей — «доставить способы приличного воспитания» (другая цель, «приготовить к слушанию университетских лекций», перешла на 2 последних года ПСО).
Важно понимать, что я сейчас не ругаю советскую школу, а просто констатирую некую данность.
Далее, поступая в вузы и просто на технические специальности, человек тоже получает некую окологуманитарную нагрузку. Она носит характер неких обзорных курсов по культурологии, например, или по риторике (часто она так называется, чтобы совсем уже не унижать людей более подходящим к таким курсам термином «культура речи»). К гуманитарной науке это всё тоже отношение имеет разве что родственное, и вызывает закономерные сомнения студентов как в нужности самого курса, так и того, что конспекты по нему в несколько раз толще, чем по основным специальностям (конспектировать-то гуманитарное знание тоже надо уметь). Также высшее образование предполагает обязательный курс общей философии, которая часто тоже приравнивается к гуманитарным наукам, хотя, строго говоря, это не так, просто тогда надо совсем это мудовое деление отменять (давно пора, но кто решится).
Иными словами, даже получив высшее образование по технической, физико-математической или естественнонаучной специальности, молодой специалист по-прежнему имеет то же самое представление о гуманитарной науке. То есть, равное либо стремящееся к абсолютному нулю. И это же продолжается с выпускником аспирантуры (он сдаёт минимумы по философии и иностранному языку, но про философию мы уже сказали, а язык оценивается с точки зрения владения разговорной и письменной речью, а не как язык). И с доктором наук, если он сам по себе не проявит интереса (а он, скорее всего, не проявит) будет то же самое. И уж точно с академиком (в своей-то сфере разобраться бы).
Фактически, это приводит к тому, что выпускник гуманитарной специальности в относительном выражении знает о техническом и естественнонаучном знании существенно больше, чем выпускник соответствующих специальностей о гуманитарном. Что-то гуманитарий знает из школы, что-то почерпнул из смежных дисциплин, что-то читал в научпопе. Конечно, это могут быть поверхностные, недостаточные для полноценного суждения знания, но это всё равно больше нуля. В общем и целом, ситуация, при которой выпускник гуманитарной специальности помнит формулу дискриминанта квадратного уравнения и может объяснить на примитивном уровне фотозинтез хлорофилла у растений встречается не просто намного чаще, а убийственно чаще, чем ситуация, при которой технарь или естественник даст просто элементарное из учебника определение, например, истории как науки или, ну, совсем детсадовское задание возьмём, перечислит роды искусства.
Я, заметьте, пока не сравниваю «сложность», я говорю об общем балансе владения материалом. Это очень важно для понимания главной мысли: при всей указанной диспропорции, гуманитарии практически не берутся рассуждать о не своих сферах, в то время как негуманитариев хлебом не корми порассуждать о гуманитарном. Подчеркнём: те, кто знают хоть что-то, рассуждать не рвутся; те, кто не знает ничего вообще, не просто рассуждает, но и судит и оценки раздаёт.
Теперь про «сложность»: скорее всего, аргумент будет следующим — «Да, может, и не знаем, но если захотим...» — труда, мол, не составит. Не будем уточнять, на основании чего вообще могло возникнуть такое убеждение о том, чего ты совершенно не знаешь. Уточню лишь, что на моём опыте захотели только единицы, а кто захотели, те даже лёгкий учебник никто не дочитал (а вот студентка филфака на моей памяти стипендию Раушенбаха, напротив, вполне себе выигрывала). Но даже если отвлечёмся от моего опыта, картина вполне понятная: гуманитарии сложность не своих дисциплин понимают, и особо не лезут; не-гуманитарии не понимают, и, наоборот, лезут очень активно.
Получается, в итоге, как правило (я не говорю, что исключений нет, но это именно исключения) — паноптикум печальный и цирк цирковой.
Любимая песня работников технических вузов содержит слова про то, что «инженер в гуманитарное can into, а гуманитарий в инженерное никак». Окай, давайте вспомним примеры — я почему-то могу вспомнить только авиационного инженера Михаила Задорнова с корнем «РА», математика Фоменко с Иисус и Колумб одно и то же лицо, и братьев, простите, Стругацких, с, простите, каламбурами.
То есть, именно это и есть Латынина наоборот; но если Латынину без абстрактного мышления за руку поймать можно, потому что счёты и абак, то наоборот требует несколько большего мыслительного усилия, причём при условии довольно неочевидного выбора в возрасте, когда, чаще всего, выбор уже сделан, а представление о том, о чём на самом деле ни малейшего представления не имеется, уже сформировалось (и поддержано авторитетным сообществом таких же невежественных в не своём поле людей, при этом вполне уважаемых в своём).
В принципе, разрыв высшей и средней школы является давней песней, на любом факультете любого вуза вам расскажут грустную жалобу про то, что в школе не учат тому предмету, который этим предметом называется. Ну, мол, школьная физика это и не физика сегодняшнего дня вовсе, и химия это не та химия, что должна бы быть, и математика плохая и негодная, и география одно название.
Но, даже на негодных и отсталых школьных курсах, человек всё равно приобретает некое знание о методологии предмета. Скажем, посмотрев в микроскоп на срез луковицы, он воочию убеждается в структуре клетки. На опытах с вакуумом и электричеством постигает экспериментальный подход. Выпаривание соли из раствора ну и так далее. Счётные палочки, наконец, и задачи про яблоки и километры в час.
То есть, даже не продолжая после школы своего образования в вузе, гражданин в принципе примерно понимает, чем занимается химия или зачем нужна математика, откуда там что берётся и как чего во что и откуда.
И тут наступает небольшая образовательная проблема: окончательно абстрактное мышление у человека формируется только к 14-15 годам. Что примерно соответствует выпускным классам неполной средней школы. Что, кстати, было одной из причин советской реформы, преобразовавшей 10-летнее образование в 11-летнее (и одной из причин, по которой гимназическое образование начиналось с 9 лет, а с 13 разделялось на «классическое» и «реальное» — и всего занимало от 6 до 8 лет). То есть, финальное закрепление полученных сведений на уровне базового знания об устройстве мира занимает, в лучшем случае, 2-3, а, в общем случае, 1-2 года из 11.
Падающая в вакууме дробинка, плавающий и горящий кусок металла, а также счётные палочки и абак имеют место быть, и наложить их на более сложный уровень познания вполне возможно: надо только перевести это знание на более сложную почву. Не сильно сложнее, чем предыдущую, что и становится предметом сокрушения вузовских преподавателей, которые методику преподавания даже если и сдавали, то забыли давно, а то и вовсе не изучали. Но — это делается.
Итогом этого является то, что с «естественными» и «точными» науками сознание выпускника худо-бедно знакомо. А вот с «гуманитарными» происходит небольшая панимаешь загогулина.
Основными гуманитарными предметами в школе принято считать языки, историю, литературу и обществоведение (у меня его не было, кстати). Все они базируются на знании, которым оперируют научные дисциплины, и, конечно же, оно само базируется на довольно сильном уровне абстракций. Так вот, когда дело подходит к выпускным классам, то выясняется, что транспортира и микроскопа у этих предметов нет, потому что не может быть. Они изначально начинаются именно с абстракций. Дать школьнику потрогать что-то руками во все предшествующие годы попросту нельзя, всё заканчивается на школьном музее и кассе букв и слогов. История как наука, язык как наука и уж, тем более, литературоведение как наука (не говоря о более сложной детализации) до 15 лет человеческому разуму попросту недоступны в том виде, чтобы изучать их более или менее системно. Да и после времени почти нет, а если начинается простое натаскивание к ЕГЭ, то и совсем нет.
Какой-то минимум, конечно, начиная с 7 класса программой предусмотрен. Но этого, во-первых, мало, во-вторых, не проверяется в контрольных (значит, можно дать вскользь), в-третьих, совершенно не бьётся с подходом в параллельных курсах, в-четвёртых, развитие в этом возрасте у всех очень разное, кому-то ещё рановато, на фоне того, что в целом-то начинать серьёзно изучать уже и поздновато.
Большую часть школьного времени история на самом деле является рассказами по истории (что отражено и в названии учебника), языки — механическим заучиванием правил, литература — комментированным чтением с целью общего ознакомления (примерно так и в образовательном стандарте записано). Венчает всё это бессмертный жанр школьного сочинения.
Человек, заканчивающий школу, о гуманитарных науках — именно как науках — не знает ничего вообще. Во-первых, в целом узнать было особо неоткуда. Во-вторых, целью советской школы, начиная с 30-х годов, была подготовка к поступлению в технические вузы и техникумы: страна остро нуждалась в инженерах (к 80-м это окончательно переросло в армию общественно-активных катателей карандашей в сотнях бессмысленных НИИ). В этом смысле программы по математике совершенствовались и развивались, на втором месте шли естественные науки, гуманитариям же сгружали идеологический балласт и то, что в царских гимназиях формулировалось как одна из главных целей — «доставить способы приличного воспитания» (другая цель, «приготовить к слушанию университетских лекций», перешла на 2 последних года ПСО).
Важно понимать, что я сейчас не ругаю советскую школу, а просто констатирую некую данность.
Далее, поступая в вузы и просто на технические специальности, человек тоже получает некую окологуманитарную нагрузку. Она носит характер неких обзорных курсов по культурологии, например, или по риторике (часто она так называется, чтобы совсем уже не унижать людей более подходящим к таким курсам термином «культура речи»). К гуманитарной науке это всё тоже отношение имеет разве что родственное, и вызывает закономерные сомнения студентов как в нужности самого курса, так и того, что конспекты по нему в несколько раз толще, чем по основным специальностям (конспектировать-то гуманитарное знание тоже надо уметь). Также высшее образование предполагает обязательный курс общей философии, которая часто тоже приравнивается к гуманитарным наукам, хотя, строго говоря, это не так, просто тогда надо совсем это мудовое деление отменять (давно пора, но кто решится).
Иными словами, даже получив высшее образование по технической, физико-математической или естественнонаучной специальности, молодой специалист по-прежнему имеет то же самое представление о гуманитарной науке. То есть, равное либо стремящееся к абсолютному нулю. И это же продолжается с выпускником аспирантуры (он сдаёт минимумы по философии и иностранному языку, но про философию мы уже сказали, а язык оценивается с точки зрения владения разговорной и письменной речью, а не как язык). И с доктором наук, если он сам по себе не проявит интереса (а он, скорее всего, не проявит) будет то же самое. И уж точно с академиком (в своей-то сфере разобраться бы).
Фактически, это приводит к тому, что выпускник гуманитарной специальности в относительном выражении знает о техническом и естественнонаучном знании существенно больше, чем выпускник соответствующих специальностей о гуманитарном. Что-то гуманитарий знает из школы, что-то почерпнул из смежных дисциплин, что-то читал в научпопе. Конечно, это могут быть поверхностные, недостаточные для полноценного суждения знания, но это всё равно больше нуля. В общем и целом, ситуация, при которой выпускник гуманитарной специальности помнит формулу дискриминанта квадратного уравнения и может объяснить на примитивном уровне фотозинтез хлорофилла у растений встречается не просто намного чаще, а убийственно чаще, чем ситуация, при которой технарь или естественник даст просто элементарное из учебника определение, например, истории как науки или, ну, совсем детсадовское задание возьмём, перечислит роды искусства.
Я, заметьте, пока не сравниваю «сложность», я говорю об общем балансе владения материалом. Это очень важно для понимания главной мысли: при всей указанной диспропорции, гуманитарии практически не берутся рассуждать о не своих сферах, в то время как негуманитариев хлебом не корми порассуждать о гуманитарном. Подчеркнём: те, кто знают хоть что-то, рассуждать не рвутся; те, кто не знает ничего вообще, не просто рассуждает, но и судит и оценки раздаёт.
Теперь про «сложность»: скорее всего, аргумент будет следующим — «Да, может, и не знаем, но если захотим...» — труда, мол, не составит. Не будем уточнять, на основании чего вообще могло возникнуть такое убеждение о том, чего ты совершенно не знаешь. Уточню лишь, что на моём опыте захотели только единицы, а кто захотели, те даже лёгкий учебник никто не дочитал (а вот студентка филфака на моей памяти стипендию Раушенбаха, напротив, вполне себе выигрывала). Но даже если отвлечёмся от моего опыта, картина вполне понятная: гуманитарии сложность не своих дисциплин понимают, и особо не лезут; не-гуманитарии не понимают, и, наоборот, лезут очень активно.
Получается, в итоге, как правило (я не говорю, что исключений нет, но это именно исключения) — паноптикум печальный и цирк цирковой.
Любимая песня работников технических вузов содержит слова про то, что «инженер в гуманитарное can into, а гуманитарий в инженерное никак». Окай, давайте вспомним примеры — я почему-то могу вспомнить только авиационного инженера Михаила Задорнова с корнем «РА», математика Фоменко с Иисус и Колумб одно и то же лицо, и братьев, простите, Стругацких, с, простите, каламбурами.
То есть, именно это и есть Латынина наоборот; но если Латынину без абстрактного мышления за руку поймать можно, потому что счёты и абак, то наоборот требует несколько большего мыслительного усилия, причём при условии довольно неочевидного выбора в возрасте, когда, чаще всего, выбор уже сделан, а представление о том, о чём на самом деле ни малейшего представления не имеется, уже сформировалось (и поддержано авторитетным сообществом таких же невежественных в не своём поле людей, при этом вполне уважаемых в своём).
-
-
05.03.2013 в 16:13-
-
05.03.2013 в 17:18Вот только своей сферой они почитают считай всё, поскольку "математика - всего лишь метод"
-
-
05.03.2013 в 17:22Не искажайте так моих слов, а?
-
-
05.03.2013 в 17:36Фраза была абстрактна, не принимайте шпильку на свой счёт, пожалуйста )
-
-
05.03.2013 в 20:24Вот только я не удержусь и поясню, что имелась в виду не математика вообще, а в контексте экономики, всё-таки. Гуманитарная наука может использовать математические методы (и вообще методы точных наук), и точной от этого не становится.
-
-
05.03.2013 в 20:28