Плоский Мир — это логичная и вполне развитая Вселенная со своими собственными законами и вполне реальными людьми, населяющими ее, несмотря на существенные различия между законами их мира и нашего. Многие из них даже обладают настоящим здравомыслием, а здравомыслие, как известно, — это естественный враг науки.
Были и другие причины для беспокойства… Например, что если эксперимент пройдет слишком успешно и запустит цепную реакцию, которая затронет не только уран-235, используемый в эксперименте, но и вообще весь уран на Земле? Может ли загореться атмосфера? Расчеты показывали: вероятно, нет. К тому же были серьезные опасения, что если Союзники не смогут быстро решить проблему ядерного распада, Германия может их опередить. Либо мы взорвем мир, либо это сделают наши враги — в такой ситуации выбор очевиден.
читать дальше
Наука разработала весьма странный взгляд на Вселенную. Она считает, что Вселенная существует благодаря законам. Законам, которые не нарушаются никогда. И законы эти оставляют не слишком много пространства для божественного вмешательства.
Будучи людьми, мы придумали множество полезных разновидностей лжи. Есть «ложь для детей» («говори столько, сколько они смогут понять»), есть «ложь для начальника» («говори столько, сколько им нужно знать»), «ложь для родителей» («они не волнуются о том, чего не знают») и — по самым разным причинам — «ложь для самих себя». «Ложь для детей» — всего-навсего преобладающая и необходимая разновидность лжи. Университеты нередко сталкиваются с умными и квалифицированными выпускниками школ, которые впадают в состояние шока, узнав, что биология или физика — это не совсем то, чему их учили все это время. «Да, но вам необходимо было понять это», — отвечают им — «чтобы теперь мы могли объяснить вам, почему это не совсем правда». Учителям Плоского Мира это прекрасно известно, чем они и пользуются, показывая, что университеты — это на самом деле кладовки знаний: студенты приходят туда из школы, будучи уверены в том, что знают практически все и уходят, уверенные в том, что не знают практически ничего. Так куда же девается все знание? Разумеется, оно переходит в университет, где его аккуратно высушивают и помещают на хранение.
Помимо усовершенствования хомута, Средневековье также создало благоприятную почву для развития знаний, которые позднее легли в основу химии. В течение нескольких столетий процветала ее прародительница алхимия: люди обнаружили, что если смешать и нагреть какие-нибудь вещества, или облить их кислотой, или растворить в воде и подождать, то происходят странные явления. Можно получить забавные запахи, взрывы, пузыри и жидкости, меняющие цвет. Из чего бы ни состояла Вселенная, было ясно: это можно было превратить во что-нибудь другое, если только знать подходящий рецепт. Или, лучше сказать, «заклинание», потому что алхимия во многом была похожа на волшебство со своими особыми рецептами и ритуалами. Многие из них действительно работали, но никакой единой теории, объясняющей эти превращения, не существовало.
Орангутан казался самой естественной формой, которую может принять библиотекарь.