06.05.2015 в 02:24

Пишет  Шано:

как мылись в средние века
Одно дело – говорить об идеале чистоты, но вот достичь его – уже совсем другое. Методы разнятся в зависимости от богатства и общественного положения. Представители низов общества, которым приходится работать со зловонными материалами, отлично понимают необходимость ежедневного мытья. Лондонские золотари, например, в конце рабочего дня купаются в Темзе . Младенцев, завернутых в льняные пеленки (в идеальном случае – ароматизированные розовыми лепестками, протертыми с солью), регулярно купают. Те, кому не приходится каждый день работать по горло в нечистотах, купаются менее регулярно: греть воду для ванны – очень долгий и трудоемкий процесс. Но вот отдельные части тела они моют регулярно. С утра любой уважающий себя человек моет руки и лицо – то, что видно всем. Умываются обычно с помощью таза с водой. В монастырях обычно есть каменные умывальники или общественные фонтаны и тазы для умывания рук и лица, а также шкафы с полотенцами поблизости. Кроме того, перед каждым приемом пищи и после него все обязательно моют руки – и лорды с леди, и слуги, и монахи, и купцы, и путешественники в гостинице. После долгого путешествия обычно полагается мыть ноги в тазике для ног. Монахи моют ноги еженедельно, то же делают и многие обычные люди. Что же касается полноценных ванн, то монахи клюнийцы принимают их дважды в год, бенедиктинцы – четырежды; только самые богатые купаются чаще. Тем не менее люди регулярно моют руки, ноги и лицо, так что они вовсе не настолько грязны, как вы могли подумать.
Для аристократов и богатых купцов, подражающих аристократическому образу жизни, купание – не только роскошь, но и способ помыть всё тело. В конце концов, прием ванны – это королевская привычка. В прошлом веке король Иоанн принимал ванну каждые три недели. Генрих IV незадолго до коронации основал орден Бани, чтобы подчеркнуть важность благородного ритуала купания – физического и духовного очищения – для будущих рыцарей. В ванной комнате короля Эдуарда I была даже проточная вода, которую открывали медными кранами. Эдуард III построил в своих дворцах несколько ванных; в некоторых из них была не только холодная, но и горячая проточная вода. В ванных, обычно обложенных плиткой, лорды ставят деревянные ванны. Их прокладывают тканью. Ванну наполняют из кранов (в королевских ванных) или из котлов с горячей водой. В воду добавляют лепестки роз, специи, травы и другие источники сильных запахов. Обычно над ванной вешают полог, чтобы сидящего в ванне не продуло и чтобы сохранить тепло. Лорду дают большую губку, на которую он садится, а слуги моют его тело теплой розовой водой. В некоторых случаях в больших ваннах могут одновременно купаться двое мужчин или муж и жена. Они попивают прохладительные напитки, слушают игру музыкантов и наслаждаются теплой ароматной водой. В такие моменты жизнь прекрасна.
Роскошное купание, особенно в компании противоположного пола, несет в себе определенную долю распутства. Так что будьте осторожнее в публичных купальнях и банях. В Саутуоркских банях вы, конечно, найдете немало горячей воды и пара, но женщины фламандки, которые там заправляют, могут предложить вам не только потереть спину. Мытьем тел, как и стиркой одежды, занимаются только женщины, так что, когда обнаженного богача купает полуголая незамужняя бедная женщина, не может не возникнуть искушения. Особенно учитывая, что проституция в большинстве городов негласно разрешена. Не стоит и говорить, что такое купание способствует скорее распространению заболеваний, чем их предотвращению.
Учитывая, что публичные купальни в первую очередь обеспечивают удовольствие, а не чистоту, как удается простолюдинам, их женам и детям избавиться от миазмов под одеждой? Опять таки, прежде всего стоит сказать, что некоторые люди действительно воняют. Старые, ослабшие люди, которые уже не могут искупаться в реке или помыться в тазу, полностью зависят от тех, кто за ними ухаживает, а если они живут одни, то могут и вовсе не мыться. Крестьянин холостяк, у которого из одежды есть всего одна рубашка и туника, обычно считает стирку одежды частью процесса мытья. Учитывая, что мужчины вообще ничего не моют, кроме тарелок, этот процесс происходит довольно нечасто. В начале века крепостные очень редко моются целиком: они больше заботятся о чистоте лица и рук, а также внутренней, или духовной, чистоте . Для них запах немытого тела – символ мужской силы. Весь уход за собой ограничивается тем, что жена периодически стирает рубашку и удаляет из нее вшей. Но к концу века люди стали внимательнее относиться к запахам: популярной (особенно в городах) стала парфюмерия, особенно мускус, цибетин, лаванда и розовая вода – надушившись ею, вы в буквальном смысле «пахнете розами». Летом часто купаются в реках: под конец дня сходить на реку вместе с другими работниками поместья – отличный способ отдохнуть. Искупавшись, вы еще и избавитесь от надоедливых насекомых, поселившихся на немытой коже. Ведущий английский врач Джон Гаддсден особенно рекомендует для избавления от паразитов купаться в соленой или сернистой воде. Он считает, что таким образом прочищаются поры, где размножаются вши.
Когда вши и клопы сильно портят жизнь, а вы при этом пытаетесь еще и избавиться от неприятного запаха тела, то нет ничего важнее, чем хорошее чистое белье. Сам Гаддсден рекомендует регулярно менять одежду. Зимой, когда очень немногие рискуют купаться в реке или даже раздеться до пояса, чтобы помыть подмышки, самый распространенный способ очистки тела – свежий лен. Лен впитывает пот. А затем, воспользовавшись парфюмерией, можно и на люди снова выйти.
Да, скажете вы, это всё хорошо. Но насколько чист лен? Насколько чиста другая одежда? Разве при валке сукна не используется моча? Отчасти вы будете правы: мочу использовали вплоть до 1376 года. Но валка – это просто способ обработки шерсти. Прежде чем надеть одежду, ее красят и моют с мылом. В Англии доступно мыло нескольких разновидностей. Лучшее – кастильское, которое продают в брикетах (cakes). Его делают в Испании из средиземноморского, более слоеного поташа, так что мыло получается более твердым и менее едким, чем в Северной Европе. Стоит оно 4 пенса за брусок. Более дешевое белое, серое и черное хозяйственное мыло производят в Англии. Этот вид мыла жидкий (одна бочка в 80 х годах XIV века стоила около 13 шиллингов 4 пенсов); для использования его сливают в миски. У прачек, склонившихся над тазами и стиральными досками либо утаптывающих одежду в ручье, на ногах от черного мыла серые пятна. Естественно, черным мылом белый лен стирать нельзя, так что приходится покупать более дорогое, белое. Жидким мылом нельзя мыть руки, оно тут же повредит кожу – достаточно взглянуть на волдыри, покрывающие руки и ноги прачек. Но зато его много где можно достать: Генрих Ланкастер обновил запасы мыла, отправляясь в крестовый поход в Пруссию в 1391 году. В некоторых городах даже можно взять в аренду тазы и стиральные доски: Генрих поступил именно так, в 1396 году посетив Кале . Если у вас достаточно денег, то вы сможете быть чистыми где угодно.
Отношение к волосам более сложное. Мужчины требуют от женщин в семье, чтобы те расчесывали им волосы, сидя у окна – так легче увидеть в волосах вшей и раздавить их. Но слишком частое расчесывание волос у мужчин не приветствуется. Моралисты пишут целые трактаты, в которых осуждают датчан – те якобы настолько себялюбивы, что каждый день причесываются, а каждую неделю принимают ванну. Женщины тоже попадают под огонь критики, в основном тоже из за того, что уход за волосами считается себялюбием. Но не обращайте внимания на моралистов: большинство всё таки ценит чистоту. К тому же, поскольку женщинам запрещается появляться на людях с распущенными волосами, им приходится либо носить головной убор, либо делать прическу. А сделать прическу, предварительно не расчесавшись, невозможно. И мужчины, и женщины регулярно моют голову, для чего используют медные тазики. Вместо едкого мыла используется состав из пряностей, в частности корицы, солодки и кумина.
Похожими смесями пользуются и для чистки зубов. В «Рассказе Мельника» персонажи Чосера жуют кардамон и солодку. Женщинам иногда рекомендуют анисовое семя, кумин и фенхель. Это делается скорее не для профилактики болезней зубов, а для того, чтобы изо рта приятно пахло. Свежее дыхание важнее всего. Зловонное дыхание, как считается, приводит к болезням. Дыхание женщины во время менструации может заставить загноиться рану, равно как и дыхание врача, недавно переспавшего с женщиной во время менструации (по крайней мере, так скажет вам хирург из Ноттингемшира Джон Ардерн – судя по всему, это случаи из его практики). По тому же принципу считается, что дыхание прокаженных вызывает проказу, поэтому их изолируют от общества. В общем, ухаживают за полостью рта в первую очередь ради свежего запаха, а не сохранения зубов. Из за этого уход за зубами может превратиться в настоящую пытку. Во время перемалывания зерна в муку могут попасть небольшие камешки, а зубам от них не слишком хорошо. Всё большая доступность сахара привела к тому, что кариес в XIV веке распространился шире, чем в англосаксонские времена. В среднем у взрослых англичан на момент смерти не хватает четырех шести зубов. Врачи скажут вам, что зубные боли вызывают маленькие червячки, поедающие эмаль. В качестве лекарства предлагают мирру или опиум. Если у вас нет на них денег, то «возьмите свечу из бараньего жира, добавьте в нее семена синеголовника и сожгите эту свечу как можно ближе к зубу, держа внизу таз с холодной водой. Черви [которые грызут зуб] упадут в воду». Как вариант, можете обратиться к зубному врачу, который вырвет вам зуб. А потом, как Джон Гаддсден, просто вставьте протезы.

@темы: История

---

30.04.2015 в 14:31

Пишет  Итиль Тёмная:

Вспоминаю прошлогодние срачи про 9 мая
Пока 9 мая не началось (хотя уже начинается), хочу сказать, что считаю, что СЕМЬДЕСЯТ лет гордиться ОДНОЙ победой своей страны это пиздец, по-моему.

9 мая для меня - день победы. Так называется праздник, праздничная дата. За этим названием для меня стоят трагические события. Я скорблю о человеческих потерях и праздную отсутствие мировых войн. Я праздную конец войны, а не наши военные свершения. Я горжусь, что человечество не развязывало третью мировую войну в течение 70-ти лет. И вкладом конкретно своей страны я тоже горжусь, но не считаю, что нужно кричать об этом на весь свет.
9 мая для меня - дата памяти о трагических военных годах. День победы, да, но вовсе не лёгкой и светлой победы. Этот день победы порохом пропах. Это праздник с сединою на висках. Это радость со слезами на глазах. Я это с детства помню.

Это не та сладкая победа, которой псевдопатриотично упиваются люди. Псевдопатриотично - потому что я не думаю, что истинный патриотизм должен заключаться в приписывании своей стороны всего хорошего (и в опускании других сторон).

Мало того, что в восприятии этих людей день победы - это светлый и радостный праздник, так ещё и победа ими понимается только как победа СССР. При этом напрочь забывают о роли союзников и приписывают все заслуги только СССР (и в первую очередь русским). Хотя сами победители думали иначе, но их потомки ни во что не ставят мнение самих победителей. "Они ошибались", - говорят потомки. Ну да, ну да, им же виднее, поэтому можно просто взять и отменить те эмоции.

На наших баннерах привычно указывают 1941-1945 (то есть годы отечественной войны, а не мировой). Я не хочу сказать, что мы не молодцы, просто великая отечественная - это таки часть второй мировой. Очень важная часть. Самая важная. Но праздник для меня заключается не в окончании отечественной, а в окончании мировой (и отечественной, как части мировой).
А дофигища молодых людей вообще думает, что 1941-1945 - это вторая мировая война, и разницы между мировой и отечественной не видит.
Не обязательно гордиться другими странами (хотя не вижу в этом ничего плохого), но всё-таки попытки воспринимать день победы только как день победы СССР - это странно.

Практически на всех макетах только ПОБЕДА - и изображение ордена Отечественной войны:




В этом году администрация сделала макет к 9 мая, который вызывает больше ассоциаций с миром, а не с войной. Я этому радуюсь. Судя по всему, он вызывает ассоциации с миром не только у меня, потому что супермаркет Фреш 25 написал на баннере "Спасибо за мир". Про победу тоже упомянули, конечно, но всё-таки спасибо за мир.
"70 лет победы" меня позабавили. Победили мы один раз. Сегодня уже совсем другой мир, совсем другие отношения между странами, всё совсем по-другому. Это не победа держится 70 лет. Это мир держится 70 лет. Правильней было бы написать 70 лет победе (другой падеж).
То, как выглядит макет от администрации, видно в левом верхнем углу:




Мы в кинотеатре решили в этом году вообще не упоминать победу, а говорить только про 70 лет мира. Наш макет является аллюзией на макет администрации (но нравится мне больше). Говорить про 41-45 и ставить вездесущий орден мы не стали совсем.




Судя по тому, что вся эта фигня про акценты волнует только меня (если никому не сказать, никто и не будет отыскивать каких-то дополнительных смыслов), наш макет не противоречит всем остальным макетам и не оскорбляет ничьих чувств. И всё-таки он мягче и совсем по-другому расставляет акценты. Мне так больше нравится.

@темы: История, Мысли вслух, Разное

---

22.04.2015 в 16:41

Пишет  Дени:

каждый раз плачу.

22.04.2015 в 05:17

Пишет  alwdis:

Отчасти к теме эмоций. Вот тут - веришь. Хотя - на колени перед знаменем.

19.04.2015 в 09:52

Пишет  Алькор:

"В девятнадцать лет я поседела..."


       Воспоминания женщин-ветеранов из книги Светланы Алексиевич:
       «Один раз ночью разведку боем на участке нашего полка вела целая рота. К рассвету она отошла, а с нейтральной полосы послышался стон. Остался раненый. «Не ходи, убьют, — не пускали меня бойцы, — видишь, уже светает». Не послушалась, поползла. Нашла раненого, тащила его восемь часов, привязав ремнём за руку. Приволокла живого. Командир узнал – объявил сгоряча пять суток ареста за самовольную отлучку. А заместитель командира полка отреагировал по-другому: «Заслуживает награды». В девятнадцать лет у меня была медаль «За отвагу». В девятнадцать лет поседела. В девятнадцать лет в последнем бою были прострелены оба лёгких, вторая пуля прошла между двух позвонков. Парализовало ноги… И меня посчитали убитой… В девятнадцать лет… У меня внучка сейчас такая. Смотрю на неё — и не верю. Дитё!»



       «У меня было ночное дежурство… Зашла в палату тяжелораненых. Лежит капитан… Врачи предупредили меня перед дежурством, что ночью он умрёт… Не дотянет до утра… Спрашиваю его: «Ну, как? Чем тебе помочь?» Никогда не забуду… Он вдруг улыбнулся, такая светлая улыбка на измученном лице: «Расстегни халат… Покажи мне свою грудь… Я давно не видел жену…» Мне стало стыдно, я что-то там ему отвечала. Ушла и вернулась через час. Он лежит мёртвый. И та же улыбка у него на лице…»



       «И когда он появился третий раз, это же одно мгновенье — то появится, то скроется, — я решила стрелять. Решилась, и вдруг такая мысль мелькнула: это же человек, он хоть и враг, но человек, и у меня как-то начали дрожать руки, по всему телу пошла дрожь, озноб. Какой-то страх… Ко мне иногда во сне и сейчас возвращается это ощущение… После фанерных мишеней стрелять в живого человека было трудно. Я же его вижу в оптический прицел, хорошо вижу. Как будто он близко… И внутри у меня что-то противится… Что-то не даёт, не могу решиться. Но я взяла себя в руки, нажала спусковой крючок… Не сразу у нас получилось. Не женское это дело — ненавидеть и убивать. Не наше… Надо было себя убеждать. Уговаривать…»



       «И девчонки рвались на фронт добровольно, а трус сам воевать не пойдёт. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе место после потерь в стрелковых батальонах. В пехоте. Что такое, например, вытащить раненого с поля боя? Мы поднялись в атаку, а нас давай косить из пулемёта. И батальона не стало. Все лежали. Они не были все убиты, много раненых. Немцы бьют, огня не прекращают. Совсем неожиданно для всех из траншеи выскакивает сначала одна девчонка, потом — вторая, третья… Они стали перевязывать и оттаскивать раненых, даже немцы на какое-то время онемели от изумления. К часам десяти вечера все девчонки были тяжело ранены, а каждая спасла максимум два-три человека. Награждали их скупо, в начале войны наградами не разбрасывались. Вытащить раненого надо было вместе с его личным оружием. Первый вопрос в медсанбате: где оружие? В начале войны его не хватало. Винтовку, автомат, пулемёт — это тоже надо было тащить. В сорок первом был издан приказ номер двести восемьдесят один о представлении к награждению за спасение жизни солдат: за пятнадцать тяжелораненых, вынесенных с поля боя вместе с личным оружием — медаль «За боевые заслуги», за спасение двадцати пяти человек — орден Красной Звезды, за спасение сорока — орден Красного Знамени, за спасение восьмидесяти — орден Ленина. А я вам описал, что значило спасти в бою хотя бы одного… Из-под пуль…»



       «Что в наших душах творилось... таких людей, какими мы были тогда, наверное, больше никогда не будет. Никогда! Таких наивных и таких искренних. С такой верой! Когда знамя получил наш командир полка и дал команду: «Полк, под знамя! На колени!», все мы почувствовали себя счастливыми. Стоим и плачем, у каждой слёзы на глазах. Вы сейчас не поверите, у меня от этого потрясения весь мой организм напрягся, моя болезнь (а я заболела «куриной слепотой», это у меня от недоедания, от нервного переутомления случилось) – так вот, моя куриная слепота прошла. Понимаете, я на другой день была здорова, я выздоровела, вот через такое потрясение всей души…»



       «Меня ураганной волной отбросило к кирпичной стене. Потеряла сознание… Когда пришла в себя, был уже вечер. Подняла голову, попробовала сжать пальцы — вроде двигаются, еле-еле продрала левый глаз и пошла в отделение, вся в крови. В коридоре встречаю нашу старшую сестру, она не узнала меня, спросила: «Кто вы? Откуда?» Подошла ближе, ахнула и говорит: «Где тебя так долго носило, Ксеня? Раненые голодные, а тебя нет». Быстро перевязали голову, левую руку выше локтя, и я пошла получать ужин. В глазах темнело, пот лился градом. Стала раздавать ужин, упала. Привели в сознание, и только слышится: «Скорей! Быстрей!» И опять — «Скорей! Быстрей!» Через несколько дней у меня ещё брали для тяжелораненых кровь».



       «Мы же молоденькие совсем на фронт пошли. Девочки. Я за войну даже подросла. Мама дома померила… Я подросла на десять сантиметров…»



       «Организовали курсы медсестёр, и отец отвёл нас с сестрой туда. Мне пятнадцать лет, а сестре — четырнадцать. Он говорил: «Это всё, что я могу отдать для победы. Моих девочек…» Другой мысли тогда не было. Через год я попала на фронт…»



       «У нашей матери не было сыновей… А когда Сталинград был осаждён, добровольно пошли на фронт. Все вместе. Вся семья: мама и пять дочерей, а отец к этому времени уже воевал…»



       «Меня мобилизовали, я была врач. Я уехала с чувством долга. А мой папа был счастлив, что дочь на фронте. Защищает Родину. Папа шёл в военкомат рано утром. Он шёл получать мой аттестат, и шёл рано утром специально, чтобы все в деревне видели, что дочь у него на фронте…»



       «Помню, отпустили меня в увольнение. Прежде чем пойти к тёте, я зашла в магазин. До войны страшно любила конфеты. Говорю:
       — Дайте мне конфет.
       Продавщица смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я не понимала: что такое карточки, что такое блокада? Все люди в очереди повернулись ко мне, а у меня винтовка больше, чем я. Когда нам их выдали, я посмотрела и думаю: «Когда я дорасту до этой винтовки?» И все вдруг стали просить, вся очередь:
       — Дайте ей конфет. Вырежьте у нас талоны.
       И мне дали».



       «И у меня впервые в жизни случилось… Наше… Женское… Увидела я у себя кровь, как заору:
       — Меня ранило…
       В разведке с нами был фельдшер, уже пожилой мужчина. Он ко мне:
       — Куда ранило?
       — Не знаю куда… Но кровь…
       Мне он – как отец, всё рассказал…
       Я ходила в разведку после войны лет пятнадцать. Каждую ночь. И сны такие: то у меня автомат отказал, то нас окружили. Просыпаешься — зубы скрипят. Вспоминаешь — где ты? Там или здесь?»



       «Уезжала я на фронт материалисткой. Атеисткой. Хорошей советской школьницей уехала, которую хорошо учили. А там… Там я стала молиться… Я всегда молилась перед боем, читала свои молитвы. Слова простые… Мои слова… Смысл один: чтобы я вернулась к маме и папе. Настоящих молитв я не знала, и не читала Библию. Никто не видел, как я молилась. Я — тайно. Украдкой молилась. Осторожно. Потому что… Мы были тогда другие, тогда жили другие люди. Вы понимаете?»



       «Формы на нас нельзя было напастись: всегда в крови. Мой первый раненый — старший лейтенант Белов, мой последний раненый — Сергей Петрович Трофимов, сержант миномётного взвода. В семидесятом году он приезжал ко мне в гости, и дочерям я показала его раненую голову, на которой и сейчас большой шрам. Всего из-под огня я вынесла четыреста восемьдесят одного раненого. Кто-то из журналистов подсчитал: целый стрелковый батальон… Таскали на себе мужчин в два-три раза тяжелее нас. А раненые – они ещё тяжелее. Его самого тащишь, и его оружие, а на нём ещё шинель, сапоги. Взвалишь на себя восемьдесят килограммов и тащишь. Сбросишь… Идёшь за следующим, и опять семьдесят-восемьдесят килограммов… И так раз пять-шесть за одну атаку. А в тебе самой сорок восемь килограммов — балетный вес. Сейчас уже не верится…»



       «Я потом стала командиром отделения. Всё отделение из молодых мальчишек. Мы целый день на катере. Катер небольшой, там нет никаких гальюнов. Ребятам по необходимости можно через борт, и всё. А как мне? Пару раз я до того дотерпелась, что прыгнула прямо за борт и плаваю. Они кричат: «Старшина за бортом!» Вытащат. Вот такая элементарная мелочь… Но какая это мелочь? Я потом лечилась…



       «Вернулась с войны седая. Двадцать один год, а я вся беленькая. У меня тяжёлое ранение было, контузия, я плохо слышала на одно ухо. Мама меня встретила словами: «Я верила, что ты придёшь. Я за тебя молилась день и ночь». Брат на фронте погиб. Она плакала: «Одинаково теперь — рожай девочек или мальчиков».



       «А я другое скажу… Самое страшное для меня на войне — носить мужские трусы. Вот это было страшно. И это мне как-то… Я не выражусь… Ну, во-первых, очень некрасиво… Ты на войне, собираешься умереть за Родину, а на тебе мужские трусы. В общем, ты выглядишь смешно. Нелепо. Мужские трусы тогда носили длинные. Широкие. Шили из сатина. Десять девочек в нашей землянке, и все они в мужских трусах. О, Боже мой! Зимой и летом. Четыре года… Перешли советскую границу… Добивали, как говорил на политзанятиях наш комиссар, зверя в его собственной берлоге. Возле первой польской деревни нас переодели, выдали новое обмундирование и… И! И! И! Привезли в первый раз женские трусы и бюстгальтеры. За всю войну в первый раз. Ха-а-а… Ну, понятно… Мы увидели нормальное женское бельё… Почему не смеёшься? Плачешь… Ну почему?»



       «В восемнадцать лет на Курской дуге меня наградили медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды, в девятнадцать лет — орденом Отечественной войны второй степени. Когда прибывало новое пополнение, ребята были все молодые, конечно, они удивлялись. Им тоже по восемнадцать-девятнадцать лет, и они с насмешкой спрашивали: «А за что ты получила свои медали?» или «А была ли ты в бою?» Пристают с шуточками: «А пули пробивают броню танка?» Одного такого я потом перевязывала на поле боя, под обстрелом, я и фамилию его запомнила — Щеголеватых. У него была перебита нога. Я ему шину накладываю, а он у меня прощения просит: «Сестричка, прости, что я тебя тогда обидел…»

@темы: История, Фото, Цитаты, Война

---

Лайфхаки ))

15.04.2015 в 19:55

Пишет  CardiacCrack:

Привет, самые любознательные!
Сегодня, благодаря пачке сигарет, я узнала, как зажечь сигарету льдом, сдуть кирпич и вынуть занозу водой : )

источник

@темы: История, Разное

---

10.04.2015 в 21:58

Пишет  Шано:

Английская частная школа XIX века с большим энтузиазмом предоставляла своим ученикам полный набор невзгод и лишений. С самого поступления для них устанавливался строгий режим, включавший холодные ванны, частые телесные наказания и намеренно невкусную пищу.
Мальчики из колледжа Рэдли, расположенного недалеко от Оксфорда, регулярно голодали — до такой степени, что им приходилось выкапывать в школьном саду цветочные луковицы и жарить их над свечами у себя в комнатах. В других школах, где не было луковиц, мальчики ели сами свечи.
Писателя Алека Во, брата Ивлина Во, отдали в начальную школу Фернден, которая, судя по всему, открыто исповедовала принципы садизма. В первый же день пальцы Алека окунули в банку с серной кислотой, чтобы отучить его грызть ногти, а вскоре после этого заставили съесть содержимое миски с манным пудингом, в которую его только что вырвало. Понятно, что потом его всю жизнь воротило от манной каши.
Условия жизни в частных школах были ужасными. Рисунки с изображением школьных дортуаров XIX века показывают, что эти помещения практически не отличались от тюремных камер и общих спален в работных домах. Там зачастую было так холодно, что за ночь замерзала вода в графинах. Кровати представляли собой деревянные топчаны, на каждый из которых была брошена пара грубых одеял, а подушки вовсе отсутствовали. Каждую ночь персонал Вестминстера и Итона запирал в просторных залах примерно по пятьдесят мальчиков и оставлял их без присмотра до утра; самые слабые оказывались во власти самых сильных. Младшим мальчикам иногда приходилось вставать среди ночи, чтобы начистить сапоги, принести воду и сделать всю остальную тяжелую работу, которую требовалось выполнить до завтрака. Неудивительно, что Льюис Кэрролл с ужасом вспоминал свои школьные годы. По его словам, он ни за что на свете не согласился бы пережить это еще раз.
Многих мальчиков пороли ежедневно, по два раза в сутки. Отсутствие порки уже было поводом для радости. «На этой неделе я исправил оценки по арифметике, и меня не били розгами», — хвалился один мальчик из Винчестера в письме домой в начале XIX века. Ученики обычно получали от трех до шести ударов, но часто больше. У многих молодых людей вырабатывалась нездоровая привычка к битью; извращенное удовольствие, получаемое от порки, называли в Европе le vice anglais[90]. По крайней мере два премьер-министра XIX века, Мельбурн и Гладстон, были, судя по всему, законченными садомазохистами, а некая миссис Коллет держала в Ковент-Гардене бордель, специализировавшийся на порке.

брайсон

@темы: История

---

10.04.2015 в 21:50

Пишет  Шано:

В бедных семьях (а таких семей, конечно, было больше всего) каждый человек, начиная с самого раннего возраста, считался потенциальным работником. В 1697 году Джон Локк в докладе для Министерства торговли обсуждал возможность привлечения к работе детей с трехлетнего возраста, и никто не счел это ни невозможным, ни жестоким. «Малышок-пастушок» (Little Boy Blue) из детского стишка — тот, что не сумел удержать овец и коров, и они разбрелись по лугам и полям, — был от силы четырех лет от роду; дети постарше использовались на более тяжелых работах.
Часто детям поручали самую черную работу. Шестилетних мальчиков и девочек посылали в шахты, поскольку они в силу своей миниатюрной комплекции могли пробраться в самые укромные уголки. Из-за жары и в целях экономии одежды дети часто работали голышом (взрослые мужчины тоже традиционно работали голыми, а женщины обнажались по пояс). Большую часть года шахтеры не видели солнечного света, поэтому многие из малолетних работников отставали в росте и слабели от недостатка витамина D.
Даже относительно легкий труд зачастую был опасен. На керамических фабриках в Мидлендсе дети чистили котлы, содержавшие остатки свинца и мышьяка, и в результате медленного отравления часто страдали параличами и припадками.
Самой незавидной детской профессией была профессия трубочиста. Они начинали раньше, работали тяжелее и умирали раньше, чем представители других профессий. Большинство трубочистов начинало свою короткую карьеру лет в пять, хотя в письменных свидетельствах упоминается один мальчик, ставший трубочистом в три с половиной года — в том возрасте, когда даже самая простая задача может поставить в тупик.
Для работы требовались маленькие мальчики, потому что дымоходы были узкими и часто изогнутыми. Джон Уоллер пишет в книге «Настоящий Оливер Твист»:
Некоторые дымоходы поворачивали под самыми разными углами, тянулись горизонтально или по диагонали, иногда образовывали зигзаги или устремлялись вниз, а потом уж поднимались к дымовым трубам. В Лондоне был один дымоход, который менял направление четырнадцать раз.
Это была жестокая работа. Чтобы мальчики не ленились, в камине поджигали кучу соломы, и жар поднимался по дымоходу следом за маленьким трубочистом. Многие заканчивали свою короткую карьеру сутулыми и больными в возрасте одиннадцати-двенадцати лет. Самым распространенным профессиональным заболеванием был рак мошонки.

До середины XIX века дети были почти совершенно бесправны в юридическом смысле. В частности, закон, запрещавший воровать детей, был издан лишь в 1814 году. Когда в 1802 году жительница Мидлсекса Элизабет Салмон похитила девочку по имени Элизабет Импи, ее осудили лишь за то, что она украла чепчик и платьице, поскольку только эта часть деяния была незаконной. Пользуясь этой дырой в законе, цыгане часто воровали детей, а потом их продавали. Известен случай, когда благородная дама Мэри Дэвис случайно нашла своего пропавшего сына в гостинице. Он прочищал дымоход в том номере, где она остановилась.

Промышленная революция только усугубила ситуацию. До 1844 года фабричное законодательство ограничивало рабочий день для детей так: шесть дней в неделю, по двенадцать-четырнадцать часов в день, но если на фабрику поступал большой заказ, приходилось трудиться еще дольше. В 1810 году на одной фабрике подмастерья начинали работу без десяти шесть утра, а заканчивали после девяти вечера. У них был только один перерыв на обед длительностью от тридцати до сорока пяти минут, причем иногда дети ели, не отходя от станков.

@темы: История

---

10.04.2015 в 20:41

Пишет  Шано:

Технологические проблемы тормозили развитие сантехники. Отливка цельной чугунной ванны — не слишком толстой и тяжелой — отнимала много сил и труда. В некотором смысле легче было построить чугунный мост, чем отлить тонкостенную чугунную ванну Кроме того, ванну приходилось покрывать каким-то защитным слоем: горячая мыльная вода была чрезвычайно активной коррозионной средой.
Оцинкованные или покрытые медью, а затем отполированные чугунные ванны выглядели роскошно, пока были новыми, однако полировка быстро приходила в негодность. Только в 1910 году, когда изобрели эмалированные покрытия, ванны стали долговечными и достаточно привлекательными внешне. На чугун распыляли порошок и многократно его обжигали — до тех пор, пока ванна не приобретала фарфоровый блеск. На самом деле эмаль не имеет никакого отношения к фарфору: это особая разновидность стекла. Эмалированные поверхности были бы совершенно прозрачными, если бы в стекло не добавляли белый или какой-то другой краситель.
Мир наконец получил ванны, которые отлично выглядели и долго служили. Но они по-прежнему были крайне дорогими. В 1910 году ванна стоила 200 долларов — это было не по карману большинству домовладельцев. Но изготовители постепенно отладили массовое производство, и цены упали; к 1940 году американская семья могла купить полный комплект сантехники: раковину, ванну и унитаз — всего за 70 долларов, по цене, доступной почти каждому.
Во всех других странах ванна оставалась роскошью. Одной из проблем была нехватка места для ванных комнат в тесных европейских домах. Даже в 1954 году душем или ванной дома пользовался лишь один француз из десяти. Репортер журнала Women s Own Кэтрин Уайтхорн вспоминала, что в конце 1950-х ей и ее коллегам не разрешали писать о ванных комнатах, поскольку они имелись далеко не в каждом британском доме и их описания могли бы разжечь в читательницах зависть.

из брайсона

@темы: История, Наука

---

10.04.2015 в 16:45

Пишет  Шано:

В 1861 году немецкий школьный учитель Иоганн Филипп Рейс изготовил устройство-прототип и даже дал ему имя «телефон», поэтому немцы, естественно, приписывают это изобретение себе. Однако телефон Рейса не умел делать одного, а именно — работать. Он посылал лишь очень простые сигналы — щелчки и небольшой набор музыкальных тонов, причем не настолько эффективно, чтобы явно превзойти телеграф. По иронии судьбы, позже обнаружилось, что, если контакты устройства Рейса покрыть пылью или грязью, они с поразительной точностью воспроизводят человеческую речь.
К сожалению, Рейс с типично немецкой педантичностью всегда содержал свое оборудование в безупречной чистоте и умер, так и не узнав, как близко он подошел к изобретению полезного и работающего инструмента.

Белл искал способы усилить звук с помощью электричества, чтобы помочь тугоухим людям. Вскоре ему пришло на ум, что этот прибор может также использоваться для передачи голосовых сообщений на дальние расстояния и служить, по его собственному выражению, «говорящим телеграфом». Он нанял в качестве ассистента молодого человека, которого звали Томас Уотсон. В начале 1875 года они вдвоем рьяно взялись за дело. Всего год спустя, 10 марта 1876 года, через неделю после двадцать девятого дня рождения Белла, наступил самый знаменательный момент в истории телекоммуникаций. Это случилось в маленькой лаборатории по адресу: Эксетерплейс, 5. Белл случайно расплескал себе на колени какую-то кислоту и с досадой проворчал:
— Мистер Уотсон, идите-ка сюда, вы мне нужны.
Потрясенный Уотсон, который находился в другой комнате, ясно услышал эти слова.
Как бы то ни было, именно такую историю рассказывал сам Уотсон через пятьдесят лет, на юбилейных торжествах по случае изобретения телефона. Белл, умерший за четыре года до юбилея, никому никогда не рассказывал про кислоту. Да и странно, если вдуматься: человек выливает на себя кислоту и, наверняка испытывая сильную боль, спокойно, не повышая голоса, зовет на помощь.
Более того, учитывая примитивность аппарата, Уотсон мог бы расслышать слова Белла только в том случае, если бы приложил ухо к резонирующей пластине, но вряд ли он постоянно держал ее возле уха. Мы не знаем, как все было на самом деле, но записи Белла подтверждают, что он действительно позвал Уотсона и что Уотсон, находившийся в соседней комнате, четко расслышал его просьбу подойти. Так был сделан первый в истории телефонный звонок.
Трудно сказать точно, насколько важную роль сыграл Уотсон в изобретении телефона, но он был явно куда больше, чем просто ассистентом. За те семь лет, что он работал с Беллом, он зарегистрировал на свое имя шестьдесят патентов, в том числе на телефонный звонок — примечательно, что в самом начале телефонизации, чтобы узнать, не пытается ли кто-то с вами связаться, надо было время от времени снимать телефонную трубку и проверять, нет ли кого-то на том конце провода.
Для большинства людей телефон был такой непостижимой новинкой, что Беллу приходилось с доскональной точностью объяснять его возможности. Он писал:
Телефон можно вкратце назвать электрическим прибором для передачи в различные места интонаций и артикуляции голоса говорящего. Разговоры могут происходить словесно с помощью рта между людьми, находящимися в разных комнатах, на разных улицах или в разных городах… Огромное преимущество, которое имеет телефон по сравнению со всеми другими формами электрических аппаратов, состоит в том, что он не требует особых навыков в обращении.
Телефон, показанный на Всемирной выставке в Филадельфии в 1876 году, привлек мало внимания. Большинство посетителей гораздо больше впечатлила электрическая ручка, изобретенная Томасом Эдисоном. Ручка быстро пробивала отверстия на листе бумаги, образуя строки из букв на манер трафарета; на лежавший под трафаретом лист бумаги впрыскивались чернила, и в считаные минуты получалось множество копий одного документа.
Эдисон, как всегда заблуждавшийся, был убежден, что данное изобретение «превзойдет телеграфию». Разумеется, этого не случилось, зато идея ручки, быстро пробивающей отверстия, со временем была переосмыслена в виде тату-машинки.
Что касается телефона, Белл упорствовал в его продвижении и постепенно добился своего. В 1877 году в Бостоне заработала первая телефонная система, которая позволяла установить трехстороннюю связь между двумя банками (любопытно, что один из них назывался «Банк обуви и кожи») и еще одной частной компанией. К июлю того же года в городе функционировало уже двести телефонных аппаратов, а к августу их число резко увеличилось — до 1300, хотя по большей части это была двусторонняя связь в пределах организаций — скорее интеркомы, чем полноценные телефоны. Настоящим прорывом стало изобретение в следующем году коммутатора. Теперь любой пользователь телефона мог разговаривать с любым другим пользователем телефона в том же районе; вскоре таких абонентов стало множество. К началу 80-х годов XIX века в Америке работало 60 000 телефонов. Еще через двадцать лет эта цифра превысила 6 000 000.
Первоначально телефоны рассматривались как аппараты, предоставляющие информацию и услуги — прогнозы погоды, новости фондового рынка, сигнал пожарной тревоги, музыкальные развлечения, даже колыбельные для капризных младенцев. Никто даже не думал использовать их для сплетен, деловых переговоров или бесед с друзьями и родственниками. Идея болтать по телефону с людьми, с которыми вы и так постоянно видитесь, многим казалась абсурдной.
Изобретение основывалось на множестве существующих технологий и к тому же оказалось прибыльным, поэтому немало людей и компаний оспаривали действительность патентов Белла или просто не обращали на них внимания. К счастью для Белла, его тесть Гардинер Хаббард был блестящим юристом. На его счету было шестьсот процессов, и все их он выиграл. Самым крупным делом оказался процесс против огромной монополии «Вестерн Юнион», которая объединилась с Эдисоном и Элайшей Греем в попытке любыми средствами получить контроль над телефонным бизнесом.
К тому времени компания «Вестерн Юнион» стала краеугольным камнем империи Вандербильтов, а Вандербильты терпеть не могли быть вторыми. У них имелись все преимущества: финансовые ресурсы, существующая проводная сеть, техники и инженеры высочайшего класса, — тогда как на руках у Белла было всего два козыря: патент и Гардинер Хаббард. Хаббард возбудил дело о нарушении патентных прав и меньше чем через год его выиграл.
К началу XX века телефонная компания Белла, переименованная в «Американ Телефон энд Телеграф», стала самой большой корпорацией в Америке с капиталом 1000 долларов за акцию. В 1980-е она стоила больше, чем «Дженерал Электрик», «Дженерал Моторс», «Форд», «Ай-би-эм», «Ксерокс» и «Кока-Кола» вместе взятые, и давала работу одному миллиону человек.
Белл переехал в Вашингтон, принял американское гражданство и посвятил себя полезной деятельности. Среди прочего, он изобрел аппарат для искусственного дыхания и экспериментировал с телепатией. Когда в 1881 году в президента Джеймса А. Гарфилда стрелял озлобленный сумасшедший, Белла пригласили, чтобы он помог определить местонахождение пули. Белл приехал с металлодетектором, который прекрасно работал в лаборатории, но оконфузился в спальне Гарфилда: вскоре стало ясно, что прибор вместо пули обнаружил пружины кровати президента.
Между делом Белл помог основать журнал Science и Национальное географическое общество, для журнала которого он писал под примечательным псевдонимом Н. A. Largelamb (англ, «большой ягненок», анаграмма от A. Graham Bell).
Белл был щедр со своим другом и коллегой Уотсоном. Не имея перед ним никаких юридических обязательств, он отдал Уотсону 10 % акций компании, позволив молодому человеку отойти от дел богатым в двадцать семь лет. Имея возможность делать все, что пожелает, Уотсон посвятил остаток жизни путешествиям и чтению, а также получил ученую степень по геологии в Массачусетском технологическом институте.
Со временем он основал судостроительный завод, который быстро разросся и требовал для работы четыре тысячи человек. Однако завод стал для Уотсона источником нежелательных волнений и неожиданных обязательств, поэтому он продал бизнес, обратился в ислам и стал последователем Эдварда Беллами, радикального философа-социалиста и автора утопических романов; в течение короткого периода в 1880-х годах этот общественный деятель пользовался феноменальной популярностью. Когда Беллами ему надоел, Уотсон перебрался в Англию и стал играть в театре, к чему у него открылся неожиданный талант. Ему особенно удавались роли в пьесах Шекспира; он много раз выступал на родине драматурга, в Стратфорде-на-Эйвоне. Потом вернулся в Америку и стал вести спокойную размеренную жизнь пенсионера. Уотсон умер в 1934 году, довольный и богатый, в своем зимнем доме в Пасс-Грилл-Ки, Флорида, совсем немного не дожив до восьмидесяти одного года.
Говоря о телефоне, стоит упомянуть два других имени. Первое — Генри Дрейфус. Молодой театральный декоратор, чей первый опыт был связан исключительно со сценографией и проектированием интерьеров для кинотеатров, он в начале 1920-х получил задание от компании Белла придумать новый тип телефона взамен существовавшего в то время «телефона-канделябра».
Дрейфус предложил непривычно простой, почти квадратный, элегантный, практически современный аппарат с трубкой, лежавшей в углублении чуть позади большого наборного диска. На протяжении большей части XX века эта модель была стандартной практически во всем мире, и кажется, он был с нами всегда. Не так-то просто вспомнить, что изначально кто-то изобрел этот чудо-аппарат; кто-то спроектировал не только его, но фактически все его элементы: количество реостатов, встроенных в диск, низкий центр тяжести, из-за которого телефон практически невозможно случайно опрокинуть; кто-то подал блестящую идею соединить функции «слушать» и «говорить» в одной трубке — все это придумал человек, не имевший никакого отношения к промышленному дизайну. Почему инженеры компании AT&T выбрали для этого проекта юного Дрейфуса, мы не знаем, но это был определенно очень удачный выбор.
Что касается наборного диска, то его спроектировал не Дрейфус, а один из служащих Белла по имени Уильям Дж. Бловелт, у себя дома в 1917 году. Именно он придумал написать по три буквы рядом с цифрами. Первое отверстие осталось без букв, потому что в те времена телефонный диск надо было прокрутить чуть дальше первого окошка, чтобы вызвать сигнал, инициирующий звонок. Последовательность выглядела так: 2 (АВС), 3 (DEF), 4 (GHI) и так далее. Бловелт убрал из алфавита букву «Q», потому что за ней всегда следовала «U», ограничивая ее использование, и в конце концов выбросил «Z»: она употреблялась не так часто.
Каждому коммутатору присвоили имя, обычно связанное с названием улицы или района, — например, Бенсонхерст, Голливуд, Пенсильвания-авеню, хотя некоторые телефонные станции использовали названия деревьев или других предметов; звонящий просил оператора соединить его с «Пенсильванией 6–5000» (как в песне Глена Миллера) или с «Бенсонхерст 5342». Когда в 1921 году ввели прямой набор, названия были сокращены до двухбуквенных префиксов; появилась традиция писать эти буквы крупным шрифтом: HOllywood, BEnsonherst.
В этой системе была своя прелесть, однако она становилась все менее практичной. Большое количество названий — например, RHinelander или SYcamore — приводило к путанице, особенно если у человека было плохо с грамматикой. Буквы также затрудняли прямой набор цифр из-за границы: иностранные телефоны не всегда выпускались с буквами, или буквы и цифры там были расположены в другом порядке. Поэтому начиная с 1962 года старую систему набора телефонных номеров постепенно упразднили. Сегодня буквы служат лишь в качестве мнемонической символики, позволяя абоненту лучше запомнить номер: к примеру, BUY-PIZZA (то есть 289-74-992) или FLOWERS (356-93-77).

@темы: История, Наука

---

10.04.2015 в 05:51

Пишет  Шано:

Читаю Билла Брайсона "Краткая история быта и частной жизни". там вообще-то довольно много о подробностях старинного английского быта, о прислуге, о том, что ели, а том, как были устроены дома. можно цитировать и цитировать. но лучше сразу взять и читать.

По сегодняшним меркам, эти первые лампочки были довольно слабыми, но в то время они казались каким-то сверкающим чудом. «Маленькое солнышко, настоящая лампа Аладдина», — умилялась газета The New York Herald. Когда в сентябре 1882 года зажглись электрические фонари на Фултон-стрит, репортер «Геральд» с благоговейным восторгом рассказывал читателям, как «обычное тусклое мерцание газа» вдруг сменилось «замечательным ровным светом… постоянным и немигающим». Это впечатляло, но к этому еще надо было привыкнуть.
Конечно, электричество применялось не только для освещения. Уже в 1893 году на Всемирной выставке в Чикаго была представлена «образцовая электрическая кухня» — тоже впечатляющее изобретение, однако не слишком практичное. Начнем с того, что электричество в ту пору подавалось далеко не во все дома, и многим домовладельцам пришлось бы построить собственную электростанцию, чтобы обеспечить себя необходимой электроэнергией. Даже если кому-то повезло и его дом был уже электрифицирован, электрические сети того времени не обеспечивали мощности, которая требуется для хорошей работы бытовой техники. На разогрев электрической плиты уходил целый час, но и после этого она выдавала жалких шестьсот ватт; нельзя было одновременно пользоваться конфорками и духовкой. Имелись и некоторые проблемы с конструкцией и дизайном: ручки для регулировки уровня нагрева находились почти на уровне пола; плиты были сделаны из дерева, в основном из дуба, и облицованы цинком или другим защитным материалом. Белые эмалированные модели появились только в 1920-х годах и в то время считались нелепыми. Полагали, что им место в больницах или на фабриках, но никак не в частных домах.
По мере того как электричество становилось все более доступным, многих людей стала пугать зависимость от некоей невидимой силы, способной на мгновенное и тихое убийство. Большинство электриков обучались наспех, им неоткуда было взять опыта, и эта профессия быстро стала уделом безрассудных храбрецов. Газеты в красочных подробностях рассказывали обо всех (все более частых) случаях поражения током. Английский писатель и поэт Хилэр Беллок сочинил строчки, которые хорошо передают тогдашние настроения в обществе:
Рука неловко соскользнула,
Вдруг вспышка по глазам стрельнула,
Запахло жареным… Конец —
Электрик больше не жилец!

В 1896 году бывшего партнера Эдисона Франклина Поупа убило током, когда он делал проводку в собственном доме. Скептики с удовлетворением отметили, что электричество слишком опасно даже для специалистов. Нередко из-за короткого замыкания возникали пожары. Лампочки порой взрывались; это всегда пугало, а в иных случаях заканчивалось катастрофой. В 1911 году пожар, вызванный взорвавшейся электрической лампочкой, уничтожил новый парк развлечений на острове Кони-Айленд. Искры от плохо изолированных контактов нередко приводили к взрывам газовых коллекторов, а значит, опасность грозила не только тем, чьи дома были подключены к электросети.
Господствовавшее в обществе двойственное отношение к электричеству продемонстрировала миссис Корнелиус Вандербилт, которая пришла на бал-маскарад в платье, украшенном электрическими лампочками, чтобы отметить электрификацию своего нью-йоркского особняка на Пятой авеню, однако вскоре велела демонтировать всю систему: заподозрили, что именно электричество стало причиной мелкого возгорания в доме. Другие приписывали электричеству более скрытые опасности. Авторитетный специалист в области домоводства по имени Ширли Форстер Мерфи в своей книге «Наши дома и как сделать их «здоровыми»» перечисляла недомогания, якобы вызываемые электричеством: быструю утомляемость глаз, головные боли, общую слабость и, возможно, даже «преждевременное истощение жизненных сил». Многие верили, что от электрического света появляются веснушки.
В первые годы электрификации, когда еще не были придуманы штепсельные вилки и розетки, все бытовые электроприборы напрямую подключались к сети. На исходе века, когда розетки наконец появились, их монтировали в потолок (считая частью верхнего освещения), поэтому, чтобы включить в сеть какую-либо техническую новинку, надо было встать на стул или влезть на стремянку. Вскоре появились стенные розетки, но они не всегда были надежными — потрескивали, часто дымили, а порой и искрили. Джульетт Гардинер рассказывает, что в начале XX века у обитателей роскошного шотландского поместья Мандерстоун было заведено швыряться подушками в особенно надоедливые розетки.
Рост числа потребителей сдерживало еще и то обстоятельство, что 1890-е годы — это время экономического спада. Однако люди уже не могли отказаться от электрического освещения — чистого, ровного, легкого в обращении и мгновенно доступного в любом объеме: стоило лишь щелкнуть выключателем, и мрак тут же рассеивался. Газовые лампы приживались в домах целых полстолетия, электрические завоевали популярность гораздо быстрей. К 1900 году они уже стали нормой, по крайней мере, в больших городах. Разумеется, следом появились и электроприборы: вентилятор — в 1891 году, пылесос — в 1901-м, стиральная машина и утюг — в 1909-м, тостер — годом позже, холодильник и посудомоечная машина — в 1918-м. К началу 1920-х потребители в Америке освоили около пятидесяти видов бытовой техники. Электрические новинки вошли в моду. Производители выпускали все более изощренные штуковины — от щипцов для завивки волос до электрической картофелечистки. Среднедушевое потребление электроэнергии в США быстро и неуклонно росло: если в 1902 году оно составляло 79 кВт, то в 1929-м — уже 960 кВт (сегодня — свыше 13 000).

@темы: История, Наука

---

18.03.2015 в 14:39

Пишет  З. ГорынычЪ:

делюсь прекрасным

Археологические находки кораблей викингов последних лет

вся статья тут: ludota.ru/vosem-korablej-vikingov.html

2014, США, берег реки Миссисипи



Самый свежий и самый далекий от Скандинавии корабль викингов был обнаружен в Америке, на берегу реки Миссисипи.

Вообще, последние лет десять уже мало кто сомневается, что именно викинги Лейфа Эриксона были первыми европейцами, шагнувшими на берега Винланда – так они называли американский континент. Произошло это за добрых полтысячелетия до Колумба.

Мы уже рассказывали о руническом камне викингов, обнаруженном в США. Это один из тех предметов, о подлинности которого люди будут спорить еще очень долго. А вот в подлинности обнаруженного корабля викингов сомнений уже меньше.


Во-первых, свидетельство археологов из университета города Мемфис, которые выдвинулись на место находки уже в первые часы с момента обнаружения. Радиоуглеродный анализ древесины, из которой был сделан кнорр, позволил датировать судно 990-1050 годами.

Во-вторых, место находки – неподалеку от того места, где в единое русло сливаются Миссисипи и река Вольф. То есть, место вполне подходящее для корабля.

Специалисты считают, что это не драккар, а кнорр – особый тип скандинавского корабля, предназначенный для торговли.

Длина судна исчисляется 16 метрами, а на борт оно было способно поднимать 24-28 тонн полезного груза. Вероятно, в окрестностях удастся сделать еще какие-то находки, относящиеся к викингам. Поживем – увидим.

К слову. Буквально в начале 2014 года на побережье озера Гурон были найдены 194 предмета скандинавского происхождения. Вполне возможно, археологам, искавшим следы сгинувшего индейского поселения, удалось наткнуться на место, где тысячу лет назад викинги торговали с местным населением.

В обзоре использованы материалы отечественных и зарубежных СМИ. Фото - jpo1970, Renque do Chan, Geoff Robinson, Getty Images, worldnewsdailyreport.com, apxeo.info, facebook, "ВКонтакте"

@темы: История, Статьи

---

12.03.2015 в 07:32

Пишет  О.Г.:

фотофлотофлуд

большие фотки

команда Монитора


офицеры




речная канонерка




главный калибр




быт на броненосце







кочегарка





эх, полетели!




стимпанкъ!

@темы: История, Фото

---

По итогам просмотра крайней серии "Сотни"..

Вдруг подумалось: а сколько известно в истории случаев трахающихся правителей разных государств?

Как-то кроме пары "Юлий-Клео" никто и не вспоминается.

@темы: История, Мысли вслух, Вопрос залу

---

26.02.2015 в 20:39

Пишет  Шано:

Внимание, слэшеры
Французское командование считало, что солдаты должны спать по двое в обнимку, согревая друг друга, так как это позволит зимой экономить на отоплении.



Остальным можно почитать и посмотреть фоточки про Форт Дуамон в первой мировой.


vikond65.livejournal.com/298267.html

пысы. котики тоже есть

@темы: История, Война

---

25.02.2015 в 21:28

Пишет  Шано:

Читая фэнтезя, неоднократно натыкалась на сцену, когда наш попаданец учит средневековых аборигенов готовить шашлык, и аборигены в полном восторге. Автор обычно не догадывается додуматься, что для средневековых кухарей мясо на вертеле - не такая диковинка, как для современного горожанина. И уж кто-кто, а средневековые повара больше современного горожанина, который шашлык готовит только в отдельные семейные праздники, понимали в том, какое мясо и как на вертеле готовить (особенно с учетом уровня средневековой стоматологии).

А тут как раз цитатко из Минца:



Несколько более запутанная и — я бы сказал — забавная история у шашлыка. Мы его очень любим, он подается в любом ресторане, но не рассматриваем его как исконное русское блюдо. За границей же шашлык («shashlik», так и пишется латинскими буквами) — обязательная принадлежность русских ресторанов и целая глава в книгах о русской кухне. Еще страннее было мне узнать, что восточные люди — завзятые шашлычники, по нашему мнению, — тоже держат это слово за русское и именно им обозначают шашлык, приготовленный не по вековым восточным правилам.
Дело здесь в том, что у тюркских народов любое жаркое называется персидским словом «кебаб». Рубленый кебаб — люля-кебаб, куриный — тавук-кебаб, а приготовленный на вертеле — шиш-кебаб, шешли-кебаб, то есть вертельный кебаб. Ибо «шиш» обозначает вертел. (Вспомните, как мы показываем «шиш тебе».) Как это часто бывает, попав в Россию и завоевав популярность, шешли-кебаб утратил вторую часть составного своего названия и стал — с более привычным для русского уха окончанием — шашлыком. Каковое слово, если попадает на зуб иностранцам, считается уже русским.
Однажды я шел возле станции метро и услышал запах жареного мяса. Этот запах меня прельстил. Я оглянулся и увидел «лицо кавказской национальности» — в мятых джинсах, — стоящее у длинного и дымящегося железного ящика. Это был несомненно шашлычник из тех, кого сейчас так много в любом скоплении народа в Москве. Я направился к нему.
На металлических шампурах (шишах) нанизаны были кусочки полуобугленного мяса. Цена обозначена не была.
— Почем кебаб? — осведомился я, пытаясь родным термином вызвать расположение продавца.
— Какой кебаб, какой? — нервно отвечал он вопросом. — A-а, это… — И, очевидно предположив во мне человека, видавшего шиши и получше, доверительно махнул рукой: — Кебаб, что ли? Какой кебаб? Обыкновенный шашлык, слушай…

@темы: История, Разное

---

16.02.2015 в 05:18

Пишет  Шано:

15.02.2015 в 21:52

Пишет  Arvenever:

Всемирная история штанов









Штаны давно не являются символом мужественности: скоро сто лет как женщины отвоевали себе право носить сшитую между ног одежду. Но до сих пор в некоторых регионах принято ругать дам, посягнувших на эту святыню, — дескать, приличным девушкам должно быть стыдно.

Хотя, казалось бы, почему стыдно? Наоборот, в плане защиты девичьей чести штаны, как мы с тобой знаем, дадут сто очков вперед любому платью. Их не поднимет порыв ветра, они не подведут упавшую хозяйку неприличным задиранием, да и добраться до женского тела, облаченного в эту броню, куда затруднительнее. А обтягивающие джинсы так и вообще можно снять, только действуя с их обладательницей сообща, в четыре руки (к тому же не факт, что штаны капитулируют).

А все дело в том, что когда-то штаны было неприлично носить даже мужчинам. В нашей, так сказать, европейской культуре они сразу появились как постыдный предмет туалета — безбожный, нечестивый и порочный. И оставались такими вплоть до наших дней. Конечно, не все, а только некоторые виды.




На самом деле никто не знает, когда именно человечество изобрело штаны. Что-то вроде меховых комбинезонов носили, видимо, некоторые северные племена глубокого прошлого, но их контакты с остальным миром были практически нулевыми. В мире же древних цивилизаций штанов не было в принципе. У месопотамцев на их барельефах встречаются сшитые снизу посередине юбки, индийцы еще несколько тысяч лет назад мудрили с набедренными повязками, так что порой получалось что-то штанообразное. Но в целом древние мужчины предпочитали ходить в платьицах, юбочках и фартучках. По той причине, что штаны им даром были не нужны: возни с пошивом масса, а функциональности — никакой.

А зачем настоящему мужику штаны, когда у него есть отличное удобное платье?!

Вот представь: ты древний египтянин. Или иудей. Или грек. Зачем тебе штаны? Чтобы сиять голым, простите, задом, справляя нужду? Чтобы мучиться, изобретая пояса, завязки, пуговицы и ширинки? Чтобы дорогая материя неэкономно протиралась в, как раньше выражались, «стегнах и лядвиях»? Чтобы швы врезались куда не надо, когда наклоняешься, а в жаркий день ты обливался потом, лишенный доступа воздуха к телу? Чтобы не влезал в свои штаны, потолстевши, а после недорода они с тебя сваливались?


Вот женщины иногда что-то такое себе изобретали, дабы уберечься от наших нескромных поползновений. И вообще в гигиенических целях. Шароварчики восточные в гаремах себе шили. А зачем настоящему мужику штаны, когда у него есть отличное удобное платье?!

Но за удобства приходится платить. Возможно, именно отсутствие штанов в гардеробе античного мужчины было причиной того, что невероятно поздно человечество полноценно освоило такую замечательную штуку, как верховая езда. Либо, наоборот, вялое использование верховой езды не располагало к изобретению нормальных крепких штанов.

Езда боком на осликах — пожалуйста. На лошадь можно сесть верхом, если не жалко своих будущих наследников, — но это дело для слуг и мальчишек. Еще у ассирийцев гонцы носились по дорогам верхом, подобрав юбки. Даже аналоги конского седла были некоторыми народами изобретены, хотя эти подушечки с ремешками мало смахивали на седло в нашем понимании. Но воин верхом на лошади — это нонсенс. Как он будет воевать, вцепившись в животное руками и ногами и испытывая невыносимые муки в области натертых гениталий?




Нет, настоящий воин должен быть пешим. Или на колеснице. Вот колесница — прекрасное изобретение: возничий управляет, лучник или копьеносец стоит сзади и бьет все, что шевелится. И настоящий воин, конечно, будет сражаться в настоящей мужской одежде — мини-юбке, обшитой металлическими пластинами. Да, на колеснице не везде поездишь, она подходит для равнинных полупустынь или специальных естественных арен для сражений. На вымощенных мостовых всяких Фив и Афин она очень эффективна, на римских дорогах. А по диким лесам и холмам грекам, китайцам, египтянам или римлянам носиться необязательно. Пусть в этой глуши жалкие варвары отсиживаются — все равно к городам сунуться не посмеют. Многие из них ездят верхом — дикий, варварский способ передвижения. Носят для этой цели кожаную позорную одежду, именуемую «штаны», но воевать они могут разве что с полудикими селянами. Прискачут в своих штанах, спрыгнут с коней, мечи из заплечных мешков вынут — и мародерствуют. До прихода регулярной армии, конечно, потому как они сброд необученный и одно у них спасение будет — прыгнуть на своих лошадей и удрать, теряя по пути добычу и ловя спинами стрелы лучников. Фу, позорище!*

На самом деле верховая езда иногда использовалась и в регулярных вой­сках, например у тех же греков, но значение тогдашней кавалерии было очень невелико. В основном лошади были нужны, чтобы донести воинов до врага, после чего те спешивались и дрались уже на земл



Штаны варвары носили примерно такие, как на фото справа. Тем, что на снимке, около трех тысяч лет.

А примерно в IV веке нашей эры случилось непоправимое. Какие-то мерзавцы изобрели стремя. И это была революция, сравнимая с появлением атомной бомбы.

Отныне человек мог скакать на лошади и одновременно стрелять из лука, бить копьем или работать мечом. Всадник перестал быть беспомощной мишенью для пешего или колесничего, он сам превратился в грозную силу. А боевая лошадь стала важнейшим элементом армии. И вот тут со штанами случились интересные метаморфозы.

Нужно понимать, что к тому времени просвещенный китаец или почтенный римлянин относился к штанам так, как ты отнесся бы к юбке из пальмовых листьев. Это была одежда низших существ, полулюдей, всяких скифов и хунну — пожирателей конины. Приличным людям полагалось носить шелковые мантии, белоснежные тоги или гордо сверкать голыми коленями под короткими военными рубахами.

Поэтому еще лет этак пятьсот штаны всячески маскировались, особенно у европейцев. Их прятали под тогами, хламидами и халатами с разрезом. Они были совершенно недопустимы в светской одежде, их не носили правители и особенно священники.

Но и после того, как мужчины все-таки признали свой позор, одеяние их ног все равно притворялось чем угодно, только не варварскими грубыми портками. Сейчас мы можем называть вещи своими именами: мужчины стали носить чулки.
Удушение шоссами


Примерно с XI века длинные подолы мужчин начинают подниматься, и мы видим красоту, которую доселе скрывали от мира. Французы называли это шоссами, итальянцы — кальцони: чулки из сукна или шелка, туго обтягивавшие ногу и прикрепленные по бокам веревочками к набедренной повязке — брэ. Чтобы шоссы сидели плотно, их полагалось надевать мокрыми. Сохранилась жалоба мальчика XIV века, который в письме матери скорбел о том, что «шоссы мучают его, ибо они куда теснее его кожи, ибо в коже он чувствует себя легко и свободно, а в шоссах испытывает истинные страдания». Сверху мужчина средневековья надевал короткое платье и короткий же плащ — такой наряд считался скромным и достойным. Правда, в этом наряде приходилось очень внимательно следить за тем, чтобы не наклониться, когда у тебя за спиной находится значительное лицо, церковь или священник: за оскорбление этих объектов видом твоего брэ полагалось платить штраф.



Сейчас мы можем называть вещи своими именами: мужчины стали носить чулки


Чрезвычайно интересно читать в хронологическом порядке жалобы средневековых моралистов на упадок нравов, касавшихся штанов. Весь XI и XII век они сражались с разноцветными шоссами. Средневековые модники завели дурную привычку носить разные по цвету чулки: красный с синим, желтый с фиолетовым или белый с зеленым. Это считалось чрезвычайно порочным. Потом стали сражаться с юбочками, которые пришивались к шоссам. Потом — со штанишками-пуфиками. Штанишки росли в объемах, и это несомненно указывало на то, что все современное общество отправится в ад. Потом пошла борьба с гульфиками. Тексты с осуждениями этой пагубной детали туалета множились, так как гульфики становились все массивнее и под конец достигли полуметровой длины; их носили завитыми в спирали и использовали в качестве кошельков. Примерно в это же время инженерный гений человечества сообразил, что шоссы можно сшивать сверху. Так заново были изобретены штаны, точнее, что уж греха таить, колготки.



Разноцветные чулки — бич средневековых моралистов

В это время папский престол неоднократно предавал анафеме очередное порочное увлечение — накладные икры. Одним гульфиком, как выяснилось, католических женщин не развратишь — приходилось подкладывать в колготки деревяшки, имитировавшие накачанные икроножные мышцы. Любимым сатирическим объектом поэзии XV века является «старик с крашеными волосами и накладными икрами, которые сбились и торчат сзади него, как колодки, которых он, несомненно, достоин за то, что смеет спешить на свидание к красотке».


И только с XV–XVI веков появляется новый вид штанов — что-то похожее на современные бриджи с отворотами. Их надевали под укороченное платье во время поездок в паломничество, например. Это была одежда грубая, почти крестьянская. Высокородные же господа по-прежнему экспериментировали с кружевом на колготках.
Бесштанные цареубийцы



Всемогущие короткие штаны

Но пришло время, и аристократы сообразили, что короткие штаны до колен, в меру обтягивающие либо расширенные по моде, — штука весьма удобная. Во Франции штаны получили название «кюлот» и были запрещены для всех классов, кроме дворянства. Не дворянам было приказано носить штаны длинные, до щиколотки. Во-первых, на расстоянии понятно, кто кому «ку» три раза делать должен, а во-вторых, шелка для чулок мало, дворянам самим не хватает, остальные пусть обмотки носят суконные. Весь XVII и весь XVIII век люди в длинных штанах сурово смотрели на то, как люди в коротких штанах душат их налогами, бьют плетьми, забривают в армию и вытаптывают их поля на псовой охоте. Настроение у людей в длинных штанах постепенно портилось.

Типичный санкюлот

Почуяв неладное, люди в коротких штанах разрешили тогдашнему ОМОНу, то есть всяким гвардиям, носить короткие штаны — правда, обязательно с застежками на пуговках, чтобы не путать с настоящими короткоштанными. Но было уже поздно.
Люди в длинных штанах, назвав себя санкюлотами (бескюлотниками), устроили массовое вытряхивание из кюлотов их обладателей и даже отрубили голову главному носителю коротких штанов — самому королю. После этого на тридцать лет Европа погрузилась в кровавый хаос, откуда вынырнула уже поумневшей — и по поводу налогов, и по поводу плетей, и по поводу штанов.
Ну, то есть на какое-то время.


Великие неназываемые

Как бы ни относились к Французской революции в прочем мире, но моды послереволюционной Франции стали всеобщими. Мужчины всех классов надели длинные штаны — по большому счету, впервые со времен гуннов. Священники, конечно, по-прежнему прятали порочные кальсоны и порты под сутанами и рясами, а гусары и драгуны еще долго носили обтягивающие белые колготки — рейтузы, потому что армейские моды вообще штука консервативная. Но, в общем, длинные штаны — брюки — отпраздновали абсолютную победу над христианской цивилизацией и даже стали ее неофициальным знаменем, хотя ее основатель, признаться, этой деталью гардероба пренебрегал. Черный костюм европейского мужчины стал на двести лет символом нашего мироустройства.


Правда, именно в это время само слово «штаны» воспринимается как совершенно неприличное в большинстве языков. В рекламах портных и магазинов штаны именовались «нижней частью костюма», «постаментом», «номером вторым». А в русском, немецком, английском и французском языках даже возник полушутливый термин «невыразимые» или «неназываемые» (inexpressibles).
«Выхожу — и вижу — за калиткой — человека дурно одетого с разодранными невыразимыми, а перед калиткой Пэгаза в позе победителя», — читаем в очерке И. Тургенева «Пэгаз».


Вплоть до XX века мальчиков в зажиточных семействах до 5–6 лет одевали исключительно в платьица. Отличить мальчика от девочки на картинах можно лишь по тому обстоятельству, что платьица на мальчиках обычно были более яркими, а декольте делалось более глубоким, чем у девочек. Покупка первых коротких штанишек была важным элементом инициации в мужскую жизнь, настоящие же длинные штаны обычно покупались в 11–13 лет. В России первыми длинными штанами обычно были брюки от гимназической формы, кадетской и т. п. Дети простонародья до 3–4 лет носили рубахи, а потом сразу получали длинные портки. Так что образ мальчика в коротких штанишках — балованного барчука — существует до сих пор. И короткие штаны, входившие в форму пионеров, скаутов и гитлерюгенда, были изначально выбраны как символ благополучия мальчиков, которые их носят. Привет кюлотам.0);"
Ужас в коротких штанишках

Малоизвестный немец в шортах

В следующий раз темой коротких и длинных штанов занялся лично Гитлер. Нацистская идеологическая доктрина, любившая кивать на римлян по любому поводу, не могла пренебречь отвращением, которое римляне испытывали к длинным штанам. Было провозглашено, что особая крепость и морозостойкость ариев достигается за счет ношения шортов, которые являются их, ариев-германцев, национальной одеждой. В национальный костюм многих немцев, прежде всего тирольцев, действительно входили укороченные штаны, но не шорты, а похожие на кюлоты бриджи до колен. Древние же германцы как раз завоевывали Рим в длинных кожаных штанах. Но кого из идеологов когда-либо интересовала реальность?



Ношение коротких кожаных штанов было одним из способов выразить лояльность режиму

Сам фюрер любил попозировать в шортах, в шортики же зимой и летом обмундировывали гитлерюгенд, и вообще ношение кожаных коротких штанов было одним из способов выразить полную лояльность режиму. Неудивительно, что после войны еще лет тридцать шорты не были популярной одеждой у взрослых мужчин-европейцев, и лишь в конце шестидесятых им простили фашистское прошлое. Репутация же тирольского костюма до сих пор до конца не восстановлена.
Брючная идентификация

Брюки-клеш — хит 1970-х

Если кто-то думает, что околоштанные скандалы — дела давно минувшего прошлого, то ошибается. Их дедушки и папы могут поведать, как прятались от комсомольских патрулей, которые в шестидесятых годах отлавливали мужчин в узких брюках, стиляг, и распарывали нехорошие брюки по швам. В семидесятых ловили уже за широкие брюки — клеш (брюки, правда, не ушивали, но сообщали о нарушении по месту работы или учебы). В семидесятых же боролись с империалистическими джинсами, а восьмидесятые прошли под знаком яростного сражения с шортами на городских улицах, ибо строитель коммунизма не может сверкать голыми икрами.


Приспущенные штаны — хит 2000-х

Нет-нет, не стоит обольщаться, штаны по-прежнему серьезнейшая проблема для немалой части человечества. Шорты и слишком обтягивающие штаны активно не приветствуются во многих исламских странах. А год назад в городе Уайлдвуд (Нью-Джерси, США) было запрещено показываться на улице в штанах, спущенных ниже пояса, — мэр города лично поклялся, что будет штрафовать и арестовывать всякого вислозадого бунтаря, который посмеет продемонстрировать миру резинку от трусов.
Так что, мы видим, в какой-то степени штаны стали краеугольной тряпкой нашей цивилизации, что много говорит об этой цивилизации, увы
Брючные истории



Осенью 1959 года Никита Хрущев был в США, где ему показывали достижения американского хозяйства, в том числе аппарат с газировкой на фотоэлементах. Аппарат распознавал, что надето на клиенте — юбка или брюки, — и соответственно наливал в стакан либо вишневый, либо апельсиновый сироп. Хрущеву дважды был налит женский, вишневый, напиток — аппарат отказывался признавать широкие штаны руководителя СССР за мужскую одежду.
В ситуации, когда современные мужчины позволяют себе ослабить галстук, жители XIV века, оставшись в дружеской компании, позволяли себе ослабить шоссы — спустить их до колен и перехватить там веревочкой.
В начале XIV века французское войско под предводительством Людовика Сварливого регулярно страдало во время походов от дизентерии. Личным указом короля всему войску было приказано сделать разрез на задней части набедренной повязки (брэ), дабы, заболев, воин не задерживал строй, а решал свои проблемы на ходу.


Вплоть до XVII века в Японии штаны хакама могли носить только священники, самураи и аристократы. Простолюдины (как женщины, так и мужчины) карались за штаноношение смертью. Но несколько раз в жизни они имели право их надевать. Например, на свадьбу — свою или своего ребенка.
Текст: Данила Маслов

@темы: История, Статьи

---

В. Титов
"Их победить нельзя"

@темы: История, Рисунки, Война

---

03.02.2015 в 03:06

Пишет  О.Г.:

как ПРАВИЛЬНО строить черепаху..



ну и вторая фотка - как я понимаю - 2 иудейская кампания...

@темы: История, Фото, Юмор

---

Телефонный троллинг..

Эту корреспонденцию я пишу в одном из домов рабочего поселка Сименсштадт. Меня заинтересовал телефон, стоящий на столе в одной из квартир этого поселка. Ведь отсюда прямая связь с центром Берлина. У меня возникла мысль, которой я поделился с моими товарищами — офицерами-танкистами. — Давайте, — сказал я им, — попробуем вызвать по телефону Геббельса. Предложение было встречено веселым одобрением, и за выполнение этого плана взялся молодой наш переводчик, прекрасно владеющий немецким языком, Виктор Боев. Но как добиться по телефону Геббельса? Мы набрали номер берлинского «Шнеллербюро». Ответившей сотруднице сказано было, что по весьма срочному и весьма важному делу необходимо соединиться с доктором Геббельсом.

— Кто просит? — спросила она.
— Житель Берлина.
— Подождите у телефона, — сказала она, — я запишу.

Минут пятнадцать мы ожидали, вслед за тем снова голос сотрудницы сообщил нам, что сейчас нас соединят с кабинетом рейхсминистра пропаганды доктора Геббельса. Ответивший мужской голос снова спросил, кто спрашивает Геббельса. На этот раз Виктор Боев сказал:
— Его спрашивает русский офицер, а кто у телефона?
— Соединяю вас с доктором Геббельсом, — ответил после паузы голос.

Щелкнул телефон, и новый, мужской голос произнес:
— Алло.

Дальнейший разговор передаю стенографически.

Переводчик Виктор Боев. Кто у телефона?
Ответ. Имперский министр пропаганды доктор Геббельс.
Боев. С вами говорит русский офицер. Я хотел бы задать вам пару вопросов.
Геббельс. Пожалуйста.
Боев. Как долго вы можете и намерены драться за Берлин?
Геббельс. Несколько… (неразборчиво).
Боев. Что, несколько недель?!
Геббельс. О нет, месяцев!
Боев. Еще один вопрос — когда и в каком направлении вы думаете бежать из Берлина?
Геббельс. Этот вопрос я считаю дерзким и неуместным.
Боев. Имейте в виду, господин Геббельс, что вас найдем всюду, куда бы вы ни убежали, а виселица для вас уже приготовлена.

В ответ в телефоне раздалось неопределенное мычание.

Боев. У вас есть ко мне вопросы?
— Нет, — ответил доктор Геббельс сердитым голосом и положил трубку.

Геббельс через сорок восемь часов после этого телефонного разговора пустил себе пулю в лоб.


(с) Роман Кармен "Но пасаран!"

@темы: История, Рассказ, Война

---

23.01.2015 в 18:55

Пишет  Радио_Шторм:

пяти минутка плохих грибов.

23.01.2015 в 11:37

Пишет  каздалевский:

Наших детей учат на книгах богохульника Толстого, иностранного агента Тургенева, украинского националиста Гоголя, либерала Пушкина, написавшего в стиле карикатуристов «Шарли Эбдо» «кишкой последнего попа последнего царя удавим», мальчишки Лермонтова, назвавшего великую Россию «страной рабов, страной господ» и других национал-предателей.

Зачем школьникам знать мрачную бытовуху Зощенко, лагерные рассказы Шаламова или поэзию так называемого Серебряного века, написанную морфинистами и депрессивными психопатами, не несущими ни капли «разумного, доброго, вечного»?

Все книги русофоба Чехова написаны исключительно на потребу либеральному Западу, а его клеветническому произведению «Остров Сахалин» место разве что в блогосфере, но никак не на книжных полках. Такие «путевые заметки» сотнями плодятся в Интернете и рисованы будто под копирку: нищета, голод, разврат, алкоголизм, озверевшие люди, изнасилованные дети, воровское государство… Хочется спросить: уж не один ли заокеанский заказчик у Антона Павловича и нынешних очернителей России?

Кстати, после публикации «Острова Сахалина» правительству пришлось пойти на некоторые реформы: взять на содержание детские приюты, отменить пожизненную каторгу и телесные наказания для женщин, а позже и для мужчин. Что только подтверждает вред, который нанесла эта книга государству: хорошо было бы вернуть по меньшей мере розги — для авторов русофобской «чернухи». Может быть, хоть это подействует?
www.mk.ru/politics/2015/01/22/iskorenit-pyatuyu...

@темы: История, Книги, Политика внутренняя

---

Добрый человек должен заступаться за истину - даже когда она очевидна и даже если это случается часто...

Ханс Тальхоффер

@темы: История, Цитаты